В прошлом году на рынок спортивной и массовой одежды Татарстана вышел новый игрок — компания ALGA. За год из небольшого бренда с продажей через Инстаграм она превратилась в фирму, у которой есть свой магазин в «Меге» и партнерство с клубами КХЛ и баскетбольным УНИКСом. Совладелец компании Тимерхан Зиятдинов рассказал о том, как создавался бренд и зачем ALGA линейка одежды к 100-летию ТАССР.
— Тимерхан, почему вы назвали компанию ALGA?
— Во-первых, мы хотим, чтобы весь мир узнал это слово. Мы поставили для себя амбициозную цель, что уже через пять лет мы будем ассоциироваться с республикой так же, как «Татнефть», «КАМАЗ» или Универсиада-2013. Во-вторых, слово ALGA очень красивое, простое и удобное для произношения всеми людьми.
— Как вам пришла идея открыть собственное производство?
— В бизнес, связанный с одеждой, мы с партнером пришли в 2014 году, когда завершили спортивную карьеру в дзюдо в разряде мастеров спорта. За 20 лет в спорте мы собрали много мнений о кимоно, а также на себе протестировали все известные бренды. Решили продавать в России малораспространенную в тот период голландскую марку Essimo, у которой есть аккредитация Международной федерации дзюдо.
Рынок в дзюдо специфичный. Существуют всего десять аккредитованных брендов. В кимоно какого-нибудь местного производства на соревнования выйти нельзя. Essimo — это компания, которую основал бывший профессиональный дзюдоист. Познакомившись с ним, мы заключили лицензионный контракт и начали продавать кимоно в России, импортируя его с крупной фабрики в Пакистане, а также со склада в Амстердаме.
Наше кимоно начали надевать чемпионы мира и Олимпийских игр. Параллельно мы начали получать много запросов на спортивную одежду — спортивные костюмы, куртки и так далее. В 2015 году мы приняли первые заказы. Сперва мы делали простые костюмы, потом уже экспериментировали — делали бомберы и свитера, в которых спортсмены выезжали на различные соревнования.
— Одежду тоже шили в Пакистане?
— Качество у пакистанских костюмов не очень. А если одежда не подошла клиенту, ее замена требовала несколько месяцев. Поэтому мы решили, что нам необходимо работать уже с местными подрядчиками, отшивать продукцию в России. Сперва использовали только подрядные производства, но в силу частых ошибок и удаленного контроля решили открыть собственный цех.
— В чем плюсы и минусы такого решения?
— Это позволяет контролировать производственный процесс от закупки ткани и фурнитуры до выпуска готового продукта. В случае сжатых сроков мы выпускаем дополнительные смены и влияем, непосредственно, на все этапы производства продукции. Из сложностей — ежедневное управление производством.
— Как вы начали сотрудничать с «Ак Барсом»?
— В сентябре клуб провел тендер на производство коллекции одежды для игроков и тренерского штаба. Мы подали заявку, описали руководству «Ак Барса» все наши преимущества: качество ткани, сроки производства и так далее. В итоге мы выиграли тендер.
Затем мы нарастили сотрудничество с командой — сделали атрибутику для болельщиков. У нас было предложение, от которого невозможно отказаться — все затраты на производство берем мы, сами же делаем дизайн, продакшн и платим клубу роялти. В ответ «Ак Барс» позволяет нам шить вещи с их логотипом и с их концепциями.
— Что это дало вашей компании?
— Помимо дохода, это хорошая реклама для нас. «Ак Барс» — это бренд республики, мы взаимно дополняем друг друга по концепции. В процессе взаимодействия с клубом мы проверили свои силы и доказали, что способны конкурировать с западными спортивными брендами, у которых клуб раньше заказывал одежду. Теперь каждый, кто приходит на «Татнефть Арену», знает о нашем бренде. Люди, которые ходят по «Меге» заходят к нам и спрашивают, есть ли у нас вещи с символикой клуба.
— Насколько выросла капитализация после заключения контракта с «Ак Барсом»?
— Это коммерческая тайна, но в клубе были приятно удивлены. С финансовой точки зрения для клуба мы сделали неплохую выручку. В настоящее время мы работаем над новыми проектами.
— Сотрудничество с «Ак Барсом» ограничивается только пошивом и поставкой одежды?
— Нет. Параллельно с производством одежды мы занимаемся ее «упаковкой»: снимаем видео ролики и проводим фотосессии, готовим контент совместно с клубом. Мы сейчас открыли подразделение ALGA Media — у нас есть видеограф, фотограф, сценарист, монтажер. Мы пишем сюжет какого-либо видео, затем договариваемся с клубом и снимаем. Мы так работали с «Ак Барсом», в декабре у нас была презентация с «Нефтехимиком», в январе — с УНИКСом.
Сейчас мы работаем с двумя клубами РПЛ, коллекция одежды представим позднее. План у нас составлен до марта. При этом, мы работаем не только со спортсменами. В настоящее время мы плавно переходим в casual, обновляя свой ассортимент, стараемся уйти от стереотипа «спортивки» ALGA.
— Каким образом?
— В ближайшее время мы презентуем мужскую и женскую одежду для повседневной носки: джемперы, пуловеры, худи, рубашки, платья, джинсы, кардиганы, пальто и тому подобное.
В скором времени также планируется запуск женской коллекции одежды — топы, лосины и так далее. У нас будет подразделение ALGA Fitness. Как показывает статистика, 8 из 10 наших товаров куплены мужчинами. Мы же хотим, чтобы наши товары чаще покупали и девушки.
В рамках международной интеграции ALGA мы стали проводить фотосессии в новых casual моделях с афроамериканцами и азиатами, позиционируя компанию не только как локальный бренд.
— Есть ли спортсмен, которого бы вы взяли на контракт?
— Сложно сказать — многие из них уже на контрактах. Например, Алина Загитова работает с Puma.
— Хабиб Нурмагомедов?
— Ну, наверно да. Я лично с ним и его отцом знаком, но у Хабиба контракт с Reebok, так что мы не сможем его подписать.
— Насколько прибыльно на данный момент иметь собственное швейное производство?
— Неприбыльно, если нет постоянной загрузки и крупного заказчика, с которым проводится ежедневная работа. Производство должно работать все 365 дней в году, иначе не будет заработка.
— Сколько потребовалось средств для открытия бизнеса?
— На старте нам потребовалось порядка 2,5 млн только на нашу деятельность, когда еще не было своих производственных мощностей. Далее в процессе работы компания наращивала производственную базу, постепенно закупая вышивальное и сублимационное оборудования в лизинг.
— Ваша компания уже вышла в ноль?
— Да, мы как предприятие уже рентабельны.
— Сколько зарабатываете в месяц?
— По итогам 2018 года наша выручка — 100 млн рублей. По итогам 2019-го добились такой же выручки, но прирост был меньше ожидаемого, так как мы запускали розничное направление.
— Какая рентабельность проекта ALGA на данный момент?
— В среднем за год — 20-30%.
— Какие у вас планы?
— Мы сейчас разрабатываем игровые и тренировочные хоккейные свитера ALGA. Формируются коммерческие предложения как для клубов КХЛ, так и для остальных профессиональных лиг, любительских и детских команд. Плюс, если говорим в целом о планах компании, то помимо ALGA Fitness мы скоро запустим концепцию индивидуального пошива костюмов.
— Зачем?
— Нам поступает много запросов на что-то эксклюзивное. К сожалению, наша бизнес-модель не предусматривала решение этих задач без потерь общего объема продукции для розничных продаж. В связи с этим решили открыть отдельное производство, специализирующееся только на индивидуальном пошиве.
Нам удалось найти сильнейшего конструктора и опытных портных. Мы формируем отдельный склад сырья — кашемира, модала и хлопка. Суть бизнес-модели заключается в возможности заказать абсолютно уникальное изделие, изготовленное по индивидуальным лекалам с широким предложением по персонализации изделия: вышивка инициалов, семейных гербов, теснение фурнитуры и прочее.
Клиентам будет предоставлен сервис выезда портного для снятия мерок. Данная услуга будет доступна по подарочным сертификатам.
— Это бизнесовый или имиджевый проект?
— И то, и другое.
— Опишите средний портрет вашего покупателя.
— Их можно описать, как идейных людей. Приведу пример. У нас управляющий, которая девять лет работала в крупном магазине, говорит мне, что никогда не видела таких заинтересованных покупателей. У консультантов люди интересуются о магазине, о нашем бренде, и хвалят нас за нашу работу. Приезжают люди с районов республики, заходят к нам в магазин, видят куртку из коллекции National с гербом республики — и берут ее из-за патриотических чувств. Причем, это не только татары, но вообще в целом те люди, которые переживают за Татарстан из разных городов России.
При этом, она поражается нашей молодежью. Однажды к нам зашел парень 18-19 лет. Он увидел одежду с гербом Татарстана и спросил у консультантов: «Почему у вас здесь нарисован логотип «Ак Барса»?». Парень спутал герб республики и эмблему хоккейного клуба. Возможно, это был приезжий молодой человек из другого региона России, но факт остается фактом. Поэтому мы и популяризируем герб республики, на одной из коллекций на подкладе была нанесена история его возникновения.
— Что у вас сейчас продается лучше всего?
— У нас топовые линейки две: костюм National и костюм Black.
— Какая выработка у вас сейчас?
— На февраль у нас запланирована выработка 3000 единиц товара. В марте за счет аксессуарной группы выходим на 5000 единиц. Плюс массовые заказы бывают — на Всемирный конгресс татар, который прошел в декабре 2019 года, мы отшили шесть тысяч изделий.
— Переработок нет?
— Наоборот, так скажем, дефицит. У нас в магазине в «Меге» сейчас есть разрыв по размерам — остались только самые маленькие и большие, базовые размеры все скупили. И мы в основном сейчас именно шьем одежду средних размеров, чтобы заменить одежду в магазине. А на другие мы делаем скидки, и, в конце концов, они тоже распродаются.
— Как же вы зашли в «Мегу»?
— В июне 2019 года мы приняли решение об открытии фирменного магазина в торговом центре, так как наш шоу-рум в «Бизнес-центре на Ибрагимова» не справлялся со своими задачами. Мы написали письмо в торговый центр «Мега», договорились о встрече с руководством, рассказали о бренде и финансовых показателях. И в итоге доказали им, чтобы можем и достойны открыть магазин.
Как только мы договорились, нас поставили в очередь — чтобы открыть свой магазин в «Меге» нужно подождать, пока появится свободное место. По плану мы должны были открыться в первом полугодии 2020 года. Но осенью один магазин резко съехал с «Меги». Нам позвонил управляющий из Москвы и сказал, что наша заявка принята — мы выделяем вам 62 квадратных метров, у вас есть день на обдумывание. Сразу согласились.
— Магазин в «Меге» прибыльный?
— Мы с первого же месяца вышли в небольшой плюс.
— Сейчас у вас только один магазин в городе?
— В Казани один и в казанском аэропорту — ALGA Champions. Плюс к нам приходят предложения от торговых центров Альметьевска, Нижнекамска и Набережных Челнов, а также от других ТЦ Казани с просьбой открыть у них ALGA. Также у нас уже появляются предложения выделить франшизу, но пока мы не рассматриваем эти варианты.
— С кем вы конкурируете?
— В casual сегменте это Tommy Hilfiger, Armani Exchange, Gant. В спортивном же сегменте — это Reebok, Nike, аdidas, то есть бренды, которые представлены чуть ли не в каждом магазине. Лично я хочу, чтобы у нас в республике было больше местных компании — тогда у нас будет и больше рабочих мест, и меньше привезенных товаров.
— И успешно ли вы конкурируете с этими брендами?
— Да. Вот хотя бы на примере «Меги» — рядом с нами находятся магазины Reebok и Gant, но люди все равно идут к нам. Поменьше, конечно, но нам, чтобы выжить, не нужна такая же большая выручка, как у этих магазинов.
— Какое главное преимущество у этих брендов перед российскими?
— Наверное, это мнение в нашем обществе, что все иностранное — хорошее, а российское — плохое. Считаю, что это в 90-е годы у россиян мысль закрепилась, когда челночники массово привозили товары из-за рубежа. Вот я спрашиваю у людей: «У вас дома какой холодильник стоит?» Все отвечают, что импортный. Однако у нас в 70 км от Казани в Зеленодольске делают шикарные холодильники Pozis. Это меня раздражает и я лично хочу доказать покупателям, что и в России делают товары высшего качества.
— Как можно перевернуть это мышление?
— Когда лидеры мнений показывают на своем примере, что и в России делают хорошие товары, можно поменять менталитет. Например, профессиональный игрок может позволить себе все, что угодно, но предпочитает нашу одежду не только на официальных мероприятиях, но и в повседневной жизни.
— Вы планируете открывать магазины за пределами Татарстана?
— Планируем, но на данный момент мы заинтересованы в другом проекте — онлайн-магазине. За ними будущее.
— Почему?
— Потому что сейчас стали очень популярны онлайн-маркеты — Kazan Express, Lamoda, Wildberries и так далее. Это общемировая тенденция, сейчас даже не нужны свои собственные интернет-магазины. Эти крупные торговые центры, только в интернете.
Например, зайдите на Lamoda и выберете категорию «спортивный костюм». У вас сразу же появятся более десяти вариантов от разных брендов, вы можете выбрать любую модель и любой размер. И зачем людям теперь заходить на наш сайт, если они могут зайти в эти магазины, где можно за пару кликов сравнить нашу продукцию с Nike или adidas?
— Уже вышли на эти онлайн-ритейлеры?
— Да, мы скоро запускаем продажи на площадке Kazan Express.
— А до этого вы хотели открыть свой интернет-магазин?
— Да, но это бешеные затраты как денег, так и сил. Мы уже начали разработку, но поняли, что это не принесет нам прибыли, поэтому отказались от этой идеи в пользу сторонних онлайн-площадок.
— Неужели на этих площадках можно получить большую прибыль?
— Они продают одежду миллионами. Wildberries сейчас в Зеленодольской экономической зоне на выезде из Казани строит огромный распределительный центр за 5 млрд рублей. Сюда поставщики будут привозить свой товар, и отсюда будут отправлять его клиенту. Ozon строит центр за миллиард рублей. Татарстан, наверно, станет лидирующим регионом в этой отрасли.
Просто задумайтесь — 5 млрд в распределительный центр. Тут будет целый город. И какая-нибудь маленькая кукморская компания, которая шьет нижнее белье, благодаря Wildberries будет продавать его тысячами. Уверен, что будет очень выгодно открыть свое производство рядом с этим центром, где под боком все необходимые материалы, а затраты на логистику минимальные.
— Уверены, что на этих площадках будут большие объемы продаж?
— Абсолютно, но туда надо идти «стоками». То есть, все то, что не допродается в «Меге», например, одежда очень больших или маленьких размеров, на Kazan Express разлетится моментально.
— Что нужно сделать, чтобы попасть в Kazan Express, Lamoda или WIldberries?
— Заполнить все анкеты и документы, а потом привести свой товар на склад. Это бесплатно, ритейлеры берут только комиссию с продаж.
— А сейчас вы с кем работаете, если заказ, например, поступил из Москвы?
— С курьерскими службами по всей России. Они забирают где-то 5-7% комиссии — это очень хорошие условия.
— Вы встречались с Рустамом Миннихановым. Как это получилось?
— Я был участником «Фабрики предпринимательства». Во время итогового конкурса мы вывесили свою продукцию, и в этот момент там были министр экономики Татарстана Фарид Абдулганиев и президент РТ Рустам Минниханов. Мы с партнером с ним познакомились, ему очень понравилась наша идея доносить историю и культуру республики через одежду.
Министерство экономики РТ организовало нам выступление на субботнем заседании Кабинета министров, там я провел презентацию нашего бренда. Через полгода Министерство промышленности РТ организовало нам презентацию линейки одежды ТАССР во время приезда Виталия Мутко в Казань.
— Что это за линейка одежды?
— Одежда с символикой 100-летия ТАССР. Мы уже запускали ее в продажу, ее хорошо покупает старшее поколение. В этом году мы планируем в преддверие праздника на всей нашей одежде сделать бирки с символикой, а внутри сделать принт. Например, с внешней стороны это будет выглядеть как обычная куртка, а внутри будут надписи, приуроченные к событию. Мы запустили эту линейку в рамках концепции нашего бренда.
— Насколько хорошо сейчас развита легкая промышленность в Татарстане?
— У нас в республике есть хорошие фабрики в Кукморе, Чистополе, Альметьевске. Например, Кукморские валенки продаются по всей России.
— Кто, на ваш взгляд, главные российские игроки в вашей отрасли на данный момент?
— Первый — это Bosco, которые открыли великолепное производство в Калужской области на тысячу рабочих мест. Они были поставщиком олимпийской сборной.
Второй — это Black Star. У них более 40 магазинов по стране. Еще мне нравится компания Bona Fide. Это петербургская фирма, которая производит и продает только лосины и топики с оборотом более 25 млн рублей ежемесячно.
— Это пример того, как нужно работать точечно?
— Безусловно. Они нашли свою жилу, довели работу до идеала и автоматизма.
— Допустим, я хочу открыть собственное швейно-пошивочное производство. Что бы вы мне посоветовали?
— Смотря с какими условиями вы выходите на рынок. Если у вас нет никакой концепции, стратегии, нет портрета клиента, странички в инстаграме, понимания, как вы будете продавать свой товар, то открыть такой бизнес — это безумие.
Я бы порекомендовал сконцентрироваться на двух-трех видах одежды. Как говорится, лучше тысячу раз отработать что-то одно, чем один раз тысячу вещей. Человеку нужно определиться, что он будет делать.
Может, мы сейчас запустим производство лосин, а это выстрелит по всему миру. Допустим, мы будем продавать три тысячи пиджаков, как Tommy Hilfiger, 10 тыс спортивных костюмов, а одежду для фитнеса будут скупать сотнями тысяч. И что тогда, какой мы станем компанией у массового покупателя? Той, что производит кэжуальную одежду, спортивную или женскую? Это сложный вопрос.
