Считаные дни остаются до национального праздника Ысыах. С каждым годом все больше людей предпочитают встречать якутский Новый год в национальной одежде.
В чем лучше отмечать Ысыах, почему национальные костюмы стоят так дорого, узнаем о жизни и творчестве именитых кутюрье. Середина июня для местных дизайнеров – самая жаркая пора. И застать каждого нам удалось за их любимым делом в творческих мастерских, на показах.
Пожалуй, самый именитый кутюрье Якутска – это Петр Яковлев, он творит у себя дома, в светлой квартире во французском стиле. Со стен улыбаются совсем молодые кумиры французского кино 50-х, три швейные машины выставлены в ряд вдоль панорамных окон. Здесь все продуманные мелочи с лихвой выдают творческую личность, живущую в этой квартирке.
Девятнадцать лет назад со сказочной коллекцией «Баттерфляй» Петр Яковлев покорил Якутию, тогда ему было всего 14 лет. В этом году Петр отказался от руководства модельным агентством, организации конкурсов красоты и решил заниматься только дизайном. На днях он представил очередную коллекцию во французском стиле со сложным названием «Paris-Cannes. Gare de Lyon. Mademoiselle N. 16:35», к созданию летящих платьев невероятной красоты вдохновила Яковлева французская певица и актриса Ванесса Паради.
Мы застали Петра за работой над якутским нарядом, он отказался от заказов к празднику, оставив только один. Невероятной красоты сказочный якутский костюм.
Сколько стоит одеться на Ысыах?
— Конечно, чем дороже, тем лучше, всегда так было.
В последние годы все больше людей надевают на Ысыах национальную одежду. Тебе часто заказывают халадаи?
— Очень много, но в этом году я решил отказаться от заказов, занимаюсь своей коллекцией. Да и в Якутске очень большой выбор халадаев. Я не стал мешать другим. Это рутина и коммерция. Мне это не очень нравится, я хочу творить, создавать интересные вещи.
Есть ли мода Ысыаха, если можно так выразиться?
— Двадцать процентов женщин даже не задумываются, в каком наряде идти на праздник, они в джинсах пойдут. Десять процентов наденут то, что найдут, одолжат, но бесплатно. Им безразлично, какого размера, фасона. Остальные захотят что-то хорошее, но дешевое: пойдут в магазины с ширпотребом или на рынок, там тоже есть халадаи — продаются за полторы тысячи. Пятьдесят процентов захотят что-то новое сшить из хороших тканей.
Как правило, это довольно дорого. Почему?
— Давай рассудим: потому что уходит очень много ткани. На стандартный халадай понадобится пять или шесть метров ткани. Учитывая, что самая дешевая ткань стоит 500 рублей. Три тысячи рублей уйдет только на ткань. Если ткань прозрачная, то нужен еще подклад. Наш халадай, самый простой, стоит 4,500-5000 рублей. И, конечно, нужно заплатить мастеру за работу — минимум 3000. В итоге самый простой и дешевый халадай обойдется в 8000 рублей. А есть ткани, которые стоят 1000, 1500, 3000 и дороже, все это нужно умножить на шесть. Это только на ткань.
Кто из дизайнеров шьет самые дорогие якутские наряды?
— Может быть, Августина Филиппова, потому что это фантастический труд. Представь себе ее сказочные наряды, она использует дорогие ткани, кожу, мех, декорирует все это бисером, кристаллами Swarovski, иногда даже мамонтовой костью, берестой, конским волосом, в результате чего получаются яркие и запоминающиеся дизайнерские образы. И все это вручную.
Кто из местных дизайнеров тебе нравится?
— Есть совсем молодые, хорошие, свежие: например, те, кто участвует в конференции «Шаг в будущее». Когда был в жюри, отметил Дашу Осипову. Я прямо отвоевал ей победу, чтобы она поехала в Москву, поскольку там понимают именно такое, дизайнерское, а не национальный колорит. У нее была коллекция «Эхо времен» — в египетском, греческом стиле, в стиле барокко. Она создала коллекцию из марлевки. Мне это очень понравилось: человек хочет и добивается, а не ждет с неба денег, чтобы пойти и купить ткани. Она просто покупает марлю, которая стоит 30 рублей в аптеке, закрашивает и делает из этого шедевр. Она училась тогда в Намском педучилище. Даша съездила в Москву, выиграла, получила президентскую стипендию. И ее взяли на учебу в Московский государственный текстильный университет имени А.Н. Косыгина. И долго думала, соглашаться или нет, говорила: «Наверное, я не поеду». Я позвонил ей, уговорил. Она все-таки поехала, стала учиться и успешно окончила вуз. Она очень хороший дизайнер. В итоге она вернулась, сейчас работает визажистом.Что касается дизайнеров Якутии, то мне кажется, они уделяют слишком много внимания национальному колориту.
Это плохо?
— Не сказал бы так. Но это не очень хорошо. С национальным колоритом в мир не выйдешь. Все сейчас говорят, что халадай стал знаменитым. Вы историю знаете, как он появился? Это не наша вещь, она зарубежная. До XVI-XVII веков якуты ходили в одежде из ровдуги с бисером. Обычные камзолы были. Это потом халадай к нам пришел. Благодаря Великому шелковому пути появились «бууктаах сон» (традиционный якутский костюм — от ред.) и цвета — красный, зеленый, черный. Многие сейчас говорят, что это исконно якутские цвета. Зеленый — это трава, красный — сардаана. Но это просто единственные цвета, которые были тогда у торговцев. Почему халадаи были из тафты, а у служащих в цветочек? Потому что цветочные принты на хлопчатобумажной ткани стоили дешевле. Тафта была дороже, считалась тканью, которую могли себе позволить только люди из привилегированных сословий. Ближе к XX веку наряды из тафты стали украшать кружевами. Когда супруга Николая II Александра Федоровна носила кружевные платья сказочной красоты, у нас начали украшать халадаи кружевом.
Какое у тебя самое первое воспоминание, связанное с творчеством? Как деревенский подросток стал дизайнером и создал коллекцию в 14 лет?
— Покровск — это, на минуточку, город! Шучу, если говорить серьезно, то мне всегда нравились исторические костюмы, нравилось анализировать это все. Почему у маркизы де Помпадур был кринолин, как Екатерина Медичи сделала корсет элементом придворной моды. Смотрел фильмы и восхищался красивыми женщинами, нравились народные костюмы разных стран. Сколько метров ткани нужно на сари, что такое цинао, почему кимоно стало таким популярным, откуда японцы его переняли. И еще любовь к страноведению. Мне всегда нравилась красивая часть истории, а не войны и так далее. Да и я занимался в художественной школе. Однажды мама пришла домой и рассказала, что открылась новая секция «Мода и дизайн» на конференции «Шаг в будущее». И спросила, не хочу ли я участвовать. Получается, что некий толчок дала мама.
Я бы не сказал, что с детства любил шить, мне нравилось делать из пластилина обувь, папа смеялся надо мной. Хотел стать парикмахером, потому что бабушке часто заплетал косы. Как у всех творческих людей, что сейчас и тогда, у меня все очень быстро и моментально менялось. Я хотел стать врачом, потому что хотел вылечить бабушку, она ослепла в 50 лет. Мне тогда было семь. И она не видела, как я расту и взрослею, каким я становлюсь. Но такого, что хочу стать, например, космонавтом, не было. Я понимал, что это нереально. Какой космонавт в Покровске?
Какой кутюрье в Покровске?
— Я не думал, что стану дизайнером, мне просто это нравилось. Я увлекался тем, что изучал моду, мог бы стать историком моды. Многих моих родственников можно назвать творческими людьми, они рисуют, поют. Поэтому мама увидела и поддержала это во мне. На самом деле она хотела, чтобы я стал учителем физики или математики, поскольку среди родственников много технарей. Один дядя — учитель физики, другой — архитектор.
А мама с папой?
— Мама — инвалид детства. Она была эпилептиком. Врачи говорили ее родителям: «Она не доживет до пяти лет, не надейтесь». Медицина в 60-х была очень слаба, жили они в глуши. Детей в семье было много, за ней особо никто и не следил, не боролся за ее здоровье, разве что дедушка. Она с рождения очень упорная, сильная, если ставит перед собой цель, она ее достигает. Ездила со старшими братьями кататься на лыжах, однажды ударилась об дерево и упала в обморок, после этого ее никуда не пускали. После окончания школы она втайне от всех сбежала в Якутск, чтобы поступить в Камчатский институт математики. Поступила. Вернулась в Покровск, стала собирать вещи, ей сказали: «Никуда не поедешь, кто там за тобой смотреть будет? Упадешь где-нибудь в обморок, а всем будет наплевать». И она никуда не уехала. В итоге пошла работать, а спустя много лет, после смерти дедушки, пошла учиться в техникум. И работала в школе. Папа учился везде, где только можно, но нигде не доучился. Десять лет работал на Севере, кочевал. И где-то в моем возрасте, когда ему было за тридцать, приехал и женился. Это, наверное, главное объяснение того, почему я до сих пор не женат. Родители поженились поздно: маме было под тридцать, папе — за тридцать. Я единственный ребенок.
И как 14-летний парень создал свою первую коллекцию?
— Папы не стало, когда мне было девять лет. Поэтому у меня запрета не было. Мама меня максимально поддерживала во всем. Я с детства такой: если хочу, то это сделаю. Это дорого, но я возьму. Однажды работал полгода продавцом в магазине, чтобы заработать на коллекцию. Всю зарплату в три тысячи рублей тратил на ткани. Это сложная цель, но я ее достигну. Никогда не ищу легких путей. Сразу беру и делаю, если нравится. И усидчивость, конечно, помогла. Тем летом было какое-то нашествие бабочек, их было очень много. На конференции «Шаг в будущее» я так и начал свой доклад: «В этом году в Якутии очень много бабочек, мне стало жалко их, раздавленных, и я решил увековечить и передать их красоту». В Якутске выиграл конкурс, меня отправили в Москву, там занял третье место. Все сам нарисовал, сшил. Тогда я нашумел, да. Мальчик, ставший дизайнером, следом победил на «Саhар5а», были победы на Дальневосточном фестивале в 2003 году… В жизни мне сильно мешает чувство выбора.
Вроде того, что друзья здесь, а карьера там?
— Да, Франция или Россия, Москва или Якутск. Я до сих пор не могу определиться до конца. Сейчас вопрос стоит: Италия или Франция. Италия мне нравится душой, а во Франции есть будущее.
Ты создал коллекцию о Франции, для кого и чего?
— Это девушка, которая вся в любви. Немного запуталась в себе. Очень красивая и сексуальная француженка. Словно яркий штрих Мане, нанесенный на серое полотно, она невольно приковывает к себе все внимание. Ее окружают восхищенные взгляды мужчин, ее красота, как мозаика, меняется с каждым движением.
Я всю жизнь мечтал сделать коллекцию во французском стиле. Посмотрел много французских фильмов и начал изучать французский язык, хожу на курсы. Многократно ездил во Францию. Обожаю эту страну, этих людей, несмотря на их чопорность и высокомерие. Но во всем этом есть французский шарм.
Какую француженку ты видишь в своем наряде?
— Безусловно, это Ванесса Паради. Она меня вдохновляет..
Какие цели и задачи ставишь на ближайшие пять лет?
— Сильно раскрывать свои тайны я не буду, но хотел бы достичь высот в своей сфере. Рассматриваю варианты работы за рубежом. Года идут. Мог бы работать там, а жить в Якутске. Здесь мой дом. Если трезво смотреть, то в Якутске у дизайнеров есть будущее, но не на нашем веку.
Я в этом году планирую участвовать в Неделе моды в Москве. Вообще, меня пригласили на Неделю моды в Нью-Йорке.
